ИЗМЕНЯЕМОЕ НАЗВАНИЕ
Родился Роберт Юрьевич в Ташкенте. Семья там оказалась случайно: отец, бывший артиллерист, служил в Германии, демобилизовался в 1957 году и отправился в столицу Узбекистана. Мама – филолог, в совершенстве знала узбекский, фарси. В 1958 году семья перебралась в Москву. «Но на неведомом генетическом уровне южный климат на мне отразился: легко переношу жару, люблю вкусную узбекскую кухню». Он обладает завидным даже для его коллег красноречием. И это не только профессиональное качество. Говорит, что любовь к русскому языку с младых ногтей прививали в московской школе-интернате N16. Как-то, вспоминает, педагог начальных классов обратила внимание на письмо из алтайской школы, принужденная переписка школьников тогда была в моде. На конверте приписано «Жду ответа, как соловей лета». «Это, – деликатно заметила учительница, – свидетельствует о невысоком литературном уровне автора, думаю, не стоит даже вскрывать письмо». Так с детства уберегали детей от пошлости, мещанского неумения мыслить самостоятельно. А потом отправляли героя этих заметок на московские олимпиады по русскому языку. Роберту становится неловко, когда он у адвокатов наблюдает косноязычие, неумение выразить мысль, «падение до сугубого профессионализма». В управлении юстиции как-то у него спросили – нет ли у него литературного образования? Слишком красиво жалобы пишет. И посоветовали издать «сочинение жалоб и ходатайств». «Простым юридическим языком с перечислением норм права не достучаться до сердец чиновников. Чтобы обратить их внимание, я стараюсь придавать литературную окраску документам, выступлениям. Порой это срабатывает. Адвокат должен быть услышан. Особое значение имеет защитительная речь в уголовном процессе, к ней готовишься, ее пишешь, репетируешь. Тем более обидно слышать, когда, оглашая приговор, судья может по нескольку часов бубнить под нос...». Но Роберт Зиновьев не родился адвокатом, человеком свободной профессии. Судя по всему, он не строил и гигантских жизненных планов. Просто лихо несся по волнам судьбы, предусмотревшей ему непростую карьеру. В той самой школе-интернате Киностудия имени М. Горького брала на массовку ребят, так Роберт снялся в фильме «Офицеры». Предопределило ли это его судьбу офицера? Как знать... Директор другой школы, где он учился в старших классах, выделяя его из общего потока, предложила оформить путевку в Военный институт Министерства обороны СССР. Куда он в 1974 году успешно поступил – на военно-юридический факультет. Обнаружив в институте приличную библиотеку, углубился, помимо специальной литературы, в чтение немецких авторов – Генрих Белль, Эмиль Кестнер, естественно, Ремарк, привлекали и американские авторы. До сих пор читает много и с удовольствием. В приоритете – объективно изложенная история. Погружается в серию ЖЗЛ, с уважением – к журналу «Дилетант». Отдает должное «золотым перьям», журналистам, специализирующимся в российской судебной и правовой системе. Выпускник Военного института начал со службы на Черноморском флоте, откуда юного лейтенанта перевели на Северный флот. Там он прослужил три года. В 1983 году Роберта занесло в Свердловск, где, вот совпадение! в то время начиналась карьера другого будущего Старшины клуба, режиссера Владимира Хотиненко. Когда объединили военные округа в Приволжско-Уральский округ со штабом в Самаре, его пригласили в следственный отдел прокуратуры. В Самаре он застал путч 1991 года. Командующий округа генерал-полковник Альберт Макашов тогда активно поддерживал ГКЧП, планировал вооружить местное казачество шашками, но «попал под раздачу». В 1993 году Зиновьев перевелся в Москву в Военную прокуратуру Железнодорожных войск. «Как нераскрытое преступление или какие-то проверки: «Зиновьев! Вперед!». Подсчитал: за год он 227 дней пробыл в командировках. Поэтому, когда товарищ по северному флоту предложил ему перевестись в управление делами Министерства обороны, долго уговаривать себя не позволил. Кабинет с видом на «Прагу», штабная юридическая практика: управление давало экспертную оценку проектам министерских приказов. После вольготной службы в военной прокуратуре – рутинная работа, удручающе жесткая дисциплина. Чтобы выйти в обед на перерыв, отпрашиваться приходилось у трех начальников. Да и коробило, что паркетный начальник (управление занималось и присвоением наград) «получал» боевые награды. Душа запротестовала. А тут другой сослуживец пригласил в только что организованное Федеральное агентство правительственной связи и информации. В ФАПСИ – публика иная, интеллектуалы, криптографы, ученые. Нужны были и квалифицированные юристы. И переезжать пришлось не далеко – на Новый Арбат. Там при главном управлении кадров Роберт дослужился до увольнения в запас. В 1994 году в 37 лет подполковник юстиции стал военным пенсионером. Как-то накануне пасхи – тогда же все обрели веру – зашел поздравить друзей в Центробанк. Вдруг в кабинет входит давний знакомый. «Чем занимаешься? – Ничем. – Давай к нам!». Так в биографии военного юриста появился Военный коммерческий банк. Интересные были времена. Затем Роберт встретил приятеля адвоката, предложившего перейти в коллегию адвокатов. Со временем Роберт Зиновьев стал первым лицом Президиума Межреспубликанской коллегии адвокатов. С момента основания возглавлял Комиссию Совета Адвокатской палаты Москвы по защите прав адвокатов, в 2021 году стал заместителем Председателя. К слову, все состоящие в комиссии – исключительно энтузиасты, зарплат правозащитная деятельность не приносит. Он специализируется на уголовных делах. В его портфеле немало резонансных дел, о которых рассказывает без придыхания, не придавая значения значимости защищаемой им фигуры. «Я могу себе позволить роскошь самому выбирать подзащитного и не работать по назначению. Не защищаю убийц, насильников, стараюсь брать дела экономической направленности. В этой сфере, как правило, люди интереснее, интеллектуальнее». Он великодушен к людским недостаткам. «Особенно снисходителен к женщинам». При этом многого не любит. «Забронзовелось, встречающуюся у некоторых персон. Не люблю пренебрежения к людям: он до тебя снисходит... Есть персоны, достигшие богачества и полагающие, что оно дает неоспоримое превосходство. Стараюсь таких деликатно ставить на место. Не люблю откровенной лжи, я не священник, но когда есть понятие адвокатской тайны, хочется, чтобы клиент был откровенен, я вижу, чувствую лукавство. Не люблю свойственную русскому бизнесу практику, когда партнеры превращаются в лютых врагов. Всегда стараюсь привести стороны к примирению. Затяжные конкурентные войны – затея неразумная». С будущей женой, Татьяной Шустовой, они познакомились в «Военкомбанке», куда Таня пришла как клиент. «Я был пленен ее красотой». Через некоторое время они поженились, а затем и обвенчались. «В целом мы производим впечатление гармоничной пары. У нас до замужества были семьи. И я очень рад, что наши дочери восприняли нашу семью благосклонно, они уже взрослые и мы все очень хорошо дружим». Ему не чужды гедонистические привычки. «На рубеже столетий мы открыли для себя Мерибель, знаменитый французский горнолыжный курорт, иногда в Словении катались, на наших горных курортах. С удовольствием с Английским клубом побывали в Сочи, на Красной поляне. Мы киноманы, любим настоящее кино, зарубежную классику и в этом занятии в клубе нашли немало сообщников. Мы приверженцы хорошего театра и рады, что в клубе развито и это направление. Считаю большой удачей, когда после нескольких лет тусовок в других местах, мы случайно попали в Английский клуб. Довольно быстро знакомство трансформировалось в общую дружбу, возникло особое доверие. Замечательно, что в сообществе нет профессиональной деформации, как это бывает в клубах «по интересам». Здесь все состоявшиеся, здесь не ищут в тебе выгоды. Общение доставляет удовольствие – это здорово. Удачен подбор членов клуба – нет случайных людей. Радует готовность к взаимовыручке – можно, например, посоветоваться по финансовым делам, сегодня это актуально». Роберт легко менял сферу приложения своих способностей. В его жизни немалую роль играл фатум, случай. Но чтобы былые знакомые с удовольствием приглашали в очередное «светлое будущее», нужно в жизни оставлять хороший след. Быть не только хорошим профессионалом, но и хорошим человеком. Это факт. И обжалованию он не подлежит. Текст: Виктория Чеботарева Фото из архива юбиляра и архива Московского Английского клуба 
|
Позже мы с Робертом Юрьевичем несколько лет вместе работали в Совете Адвокатской палаты Москвы, где выяснилось, что мы с ним во многом единомышленники. Он всегда поддерживал все мои идеи и начинания, за что я ему очень благодарна, и между нами всегда существовало абсолютное доверие друг к другу, выручка и взаимопомощь.
Я никогда не забуду его неформальную поддержку, когда моего коллегу Кочетова Владимира пытались призвать в армию в возрасте 34 года, - это было связано с успешной защитой Кочетовым территорий дворцового ансамбля Архангельское в Подмосковье. Мы успешно занимались этим несколько лет по просьбе Московского Английского клуба и выиграли 23 арбитражных дела в пользу музея Архангельское.
В этом деле был и интерес Министерства обороны, которое тогда под руководством Сердюкова и Васильевой строили в Архангельском пошлый дом приемов с банями и бассейнами. И им нужно было забрать Кочетова на армейскую службу, с тем, чтобы мы перестали выигрывать дела. Кочетова тогда стали преследовать и днем и ночью, мы его буквально прятали от полиции и военкомата.
Роберт Юрьевич тогда моментально откликнулся на просьбу помочь нашей беде и подключил своих бывших однокашников и высокопоставленных офицеров, которые во многом нам помогли своими советами, рекомендациями и ходатайствами. Я этого момента никогда не забуду.
Роберт Юрьевич безусловно человек богато одаренный природой, талантом и харизмой. И во многом благодаря этому дару он успешно продвигается по жизни. Однако, главные его достоинства – это то, что он хороший и порядочный человек, общаться с ним одно удовольствие, а иметь дело – выгодно!
Хочу пожелать Роберту Юрьевичу в день его рождения многих лет жизни, дальнейших успехов в его работе и огромного счастья в личной жизни.