ТВОРИТЬ БЛАГИЕ ДЕЛА

    Самый яркий пример - знаменитый московский "доктор бедных" - Федор Петрович Гааз, основатель и врач московской больницы для бедных. Его битвы с властями придержащими, его победы во имя бедных, создали ему славу человека, про которого говорили, что "и один в поле воин". Однако широкая филантропическая деятельность Гааза была бы невозможна без поддержки, которую ему оказывали частные благотворители, зачастую считавшие своим долгом оставлять имя свое в тайне. Такая вот тайная милостыня всегда была в традициях русской жизни, дабы никто не подумал, что творящий милостыню дает ее ради умащения собственной гордыни.
   В эту пору практически не было общественных организаций, которые бы занимались благотворительной деятельностью в больших масштабах. Исключение составляло, разумеется, ведомство императрицы Марии Федоровны, которое специально для этого и было создано, но оно имело характер скорее государственный, нежели общественный.
   Потому так ценные сведения о той благотворительной деятельности, которой занимались Московский Английский клуб и Петербургское Английское собрание. Это еще одно свидетельство того, что эти общественные объединения не только на словах способствовали выработке определенного общественного мнения, но и на деле старались применить идеалы добра, служения ближнему.
    Справедливости ради нужно отметить, что Московский Английский клуб и Петербургское Английское собрание старались не выпячивать свою благотворительную деятельность. Она подразумевалась как бы сама собою. Потому документальных сведений об этом сохранилось сравнительно немного и на самом деле благотворительность была значительно шире, нежели то, что удалось подтвердить документально.
    Известный русский писатель Михаил Николаевич Загоскин в своей книге "Москва и москвичи" написал о благотворительной деятельности Московского Английского клуба, членом которого он состоял с 1802 года и до смерти, то есть почти полвека, следующее:"...в известное время года каждый член может присылать в клуб одного или многих бедных со своей запискою, и им, по усмотрению старшин, выдается редко менее десяти рублей, а иногда до пятидесяти".
    В пушкинское время это были очень большие деньги для простого человека. На них можно было существовать целому семейству почти год. На благотворительность определены были деньги из сумм штрафов, что платили засидевшиеся в клубе за картами игроки. Штрафы эти к утру доходили до сумм очень больших, но ничто не могло остановить заядлого игрока в знаменитой адской комнате. Известно, что ставки тут были очень высоки и иной раз состояния летели тут на ветер едва ли не со скоростью урагана.
    На страницах "Журнала Старшин Московского Английского клуба" сохранились записи о благотворительной деятельности клуба в разные годы. Так, 12 ноября 1813 года "пожертвовано в пользу инвалидов из общей клубной кассы 4.000 рублей по подписке 103-х членов". Надо полагать, что последняя фраза этой записи указывает на то, что пожертвования были сделаны не только из общего клубного капитала, но к ним были присоединены какие-то личные средства членов. Такой благотворительный шаг вполне понятен - едва кончилась Отечественная война 1812 года, в стране было немал инвалидов, которые нуждались в помощи.
    В 1818 году, 1-го февраля, в учреждавшийся Московский Попечительный Комитет о бедных было передано из клубных сумм 4 тысячи рублей. Об этой помощи ходатайствовал перед членами клуба председатель Комитета князь Александр Николаевич Голицын.
    В 1824 году Московский Английский клуб оказал помощь культуре, которая, увы, всегда нуждалась в поддержке. 5 октября по подписке 70 членов клуба пожертвовано было из клубного капитала тысяча рублей на сооружения памятника князю Дмитрию Донскому на Куликовом поле.
    Месяц спустя, 20 ноября "по подписке 116 персон господ членов пожертвовано из клубного капитала десять тысяч рублей на вспомоществование потерпевшим от наводнения в Петербурге".
    Надо сказать, что и Петербургское Английское собрание постоянно занималось благотворительностью. Подводя итоги первых ста лет существования собрания, его старшины в самом конце своего длинного отчета сделали такую скромную запись. "Позволяем себе присовокупить к этому, что со времени своего существования Собрание препроводило в разные места и по разным случаям до 90 тысяч рублей серебром, не считая пенсий и пособий, отпускаемых ежегодно из особой кассы для бедных". 90 тысяч серебром - это громадная по тем временам сумма, которую было не так-то легко найти в сравнительно скромном бюджете клуба.
    Не забывали старшины Московского Английского клуба и Петербургского Английского собрания и о тех, кто работал в клубах. Тогда, впрочем, предпочитали слово служил. В клубном "Обряде" сказано: Каждому из находящихся в должностях при Клубе за усердную службу выдавать в вечный пансион: выслужившему десять лет третью часть, а по пятнадцатилетнему служению половину получаемого окладного жалования; определяя на то из остаточных сумм от годовых расходов, доколе Клуб существовать будет". Последняя фраза особенно хороша. Ведь в клубе, как правило служили семьями, из поколения в поколение. Такая забота о своих служащих - пример редкостный и достойный подражания. Не от того ли, что служащего клуба обеспечивали до последних дней жизни, практические ничего неизвестно о существовании в стенах клуба столь популярного в России казнокрадства, что нельзя не назвать уникальным по т ем временам.
    Был еще один своеобразный способ благотворительности Московского Английского клуба. Император Павел Петрович, человек отнюдь не глупый, нашел способ государственного обеспечения Воспитательного Дома в Москве и всей системы Воспитательных домов России, куда поступали дети-сироты. Он объявил карточный сбор в его пользу. И с той поры Московский Английский клуб непременно получал карты именно в Воспитательном доме, тем более, что иностранного производства карты в России были запрещены к ввозу.
    В "Журнале Старшин" есть сообщение о том, что по Высочайшей воле 23 февраля 1827 года старые карты доставлены в карточный магазин Московского Воспитательного дома. За 12 колод получено 2 рубля 40 копеек.
    Были известные меценаты и среди членов клуба, но это тема для другого рассказа.

А.Буторов