Матвей Сидорович не терпел конкуренции, поэтому скупал на корню все разорявшиеся фарфоровые производства. Противника он предварительно «громил» несколькими способами - высоким качеством, большой номенклатурой собственного товара, рассчитанного на самый разный вкус и кошелек, а главное низкой себестоимостью. Его заводы располагались в самых разных уголках необъятной России. Все они постепенно модернизировались по последнему слову техники.
Среди главных приобретений Кузнецова оказался бывший завод основателя Петербургского Английского клуба Гарднера в подмосковных Вербилках. Кузнецов хорошо разбирался не только в производстве, но и в тонкостях сбыта. Потомки основателя клуба из преуспевающих купцов к середине XIX столетия превратились в разорившихся нытиков-дворян из «Вишневого сада». Матвей Сидорович купил у них не только развалившееся производство, но и марку, и большую коллекцию форм. С помощью такого удачного приобретения Кузнецов еще достаточно долго выпускал ценимый специалистами и знатоками изящный «гарднеровский» фарфор и без труда окупил затраты - ведь важны были не старые печи, а устоявшаяся марка продукции.
Вообще-то искусствоведы имеют обыкновение обвинять Матвея Сидоровича и его фарфор в безвкусице. На самом деле это далеко не так. Просто Кузнецов следовал за вкусом покупателя, а он в Петербургской великосветской гостиной и крестьянской избе в Тверской губернии несколько различался. В результате и дворяне, и крестьяне предпочитали покупать фарфор и более дешевый фаянс заводов Кузнецова, а не его конкурентов. Кузнецов умел нравиться, умел угодить самому широкому кругу покупателей.
Дело доходило и до заграницы. Матвей Сидорович тщательно изучил спрос и вкус жителей современного Ирана (тогдашней Персии) и наладил производство «кузнецовского фарфора» с «иранским акцентом». В результате его продукция стала вытеснять на внутреннем иранском рынке товар местного производства...
Кузнецов обладал не только деловым чутьем, но и хорошим художественным вкусом. Собственный дом на современном проспекте Мира он заказал отделывать самому дорогому и популярному московскому архитектору - своему соклубнику Федору Осиповичу Шехтелю. Архитектор и заказчик не раз обсуждали свои фантазии. В результате Шехтель спроектировал, а Кузнецов изготовил на одном из своих заводов фарфоровую лестницу - единственную в Москве. Главным ее украшением служила черная, в рост, статуя Венеры. Про фарфор, наверное, говорить не стоит...
Шехтель спроектировал и построил также здание «Торгового дом Кузнецова» на Мясницкой улице. Здание оказалось очень функциональным. На первом и втором этажах располагалась торговля, а конторские помещения выше. Шехтель создал громадные витринные окна, в которых расставлялась продукция заводов «короля фарфора». Воздействие этих окон на покупателя казалось завораживающим. Трудно было удержаться и не зайти вовнутрь магазина. После революции здесь располагался знаменитый московский магазин «Фарфор», так что его магическое воздействие помнят еще многие. Правда «кузнецовского» фарфора тут уже днем с огнем нельзя было сыскать.
В советское время все кузнецовские заводы оказались национализированы «и ныне составляют основу керамической промышленности России, Украины и Латвии», как сказано в одной из энциклопедий.

А.Буторов.