ИЗМЕНЯЕМОЕ НАЗВАНИЕ
Ирина Прохорова, главный редактор Издательского дома «Новое литературное обозрение» и руководитель партии «Гражданская платформа». Как представил ее Бунин, это человек необычный, один из тех, на кого ориентируется индивидуалистическая интернет-аудитория. Помимо этого Ирина Дмитриевна – общественный деятель в широком смысле слова, поскольку пришла в политику, занимаясь реальной общественной деятельностью. Представляя партию «Гражданская платформа», существующую полтора года, Ирина Дмитриевна сообщила, что главная задача партии – защитить человека от произвола государства, поскольку «эволюционное развитие страны у нас чаще всего строится на общих геополитических идеях, где интересы государства всегда превалируют, а человек в нем, как правило, не виден». Не декларативно бороться за человека, а пытаться выстроить реалистичную программу. Это сложно, но интересно, – считает Прохорова, – так как подобной традиции в стране нет, в России люди очень укоренены в привычную систему координат. К тому же за последние пару десятилетий произошла дискредитация демократической идеологии. Связано это с тем, что политический язык, возникший стихийно в начале 90-х годов, оказался слабо воспринят обществом, несмотря на то, что в жизненной практике люди исповедуют демократические принципы. Прежде задача партии была найти путь развития, который не предполагает социальных катаклизмов, исторически сопровождавшими любые кардинальные перемены в государстве. Однако в связи с вхождение Крыма в состав России ситуация изменилась. Лидера «Гражданской платформы» тревожит не само присоединение и создание сложной ситуации внутри страны, в мировом сообществе, а то, как реагирует на это наше общество. «Крымчане сделали свой выбор. Но почему жители России лишены подобного права — открыто и честно проголосовать «за» или «против» вхождения Крыма? Крымская история – поворотная в жизни нашей страны, она так или иначе скажется на судьбах всех российских людей. За это придется заплатить возможным падением уровня жизни, дальнейшей самоизоляцией страны и другими, порожденными этим решением, проблемами. Готовы ли наши граждане идти на новые жертвы?» Откровением для Прохоровой явился и раскол, даже не просто между различными социальными стратами, а внутри страт, корпоративных и иных отношений граждан. Ничего подобного за последние десятилетия не было. «Это означает, что, к сожалению, спустя 20 лет вся институциональная структура общества, позволяющая как-то коррелировать действия государства и общества, либо разрушена, либо не сформировалась вовсе». Да, кто-то, например, люди в отдаленных регионах, получает только однобокую, ограниченную информацию и у них нет иных способов понять, что происходит. Но, по всей видимости, начинается раскол даже внутри сообщества деятелей культуры, людей профессий, связанных с рефлексией. Происходит разрушение межличностных связей, даже внутри семей возникают конфликты. Это, размышляла Ирина Дмитриевна, говорит о плохом тренде. Об архаизации сознания, где идеология является не только единственным мерилом лояльности по отношению к государству, но и принципом выстраивания всех отношений в обществе. Разность мнений становится на уровень «предатель – не предатель». Уже начались разговоры о том, что сталинские репрессии, это, с одной стороны, плохо, но, с другой, мы строили заводы... Посетовала Прохорова и по поводу того, что люди дела, которые могут биться за переустройство общества мирным путем, готовы развивать свои проекты, и при этом хотят жить в мире, согласии и безопасности, а это довольно большая, позитивная, продуктивная среда сжимается. Идет отток образованных людей. Что же предлагает лидер «Гражданской платформы»? Обществу нужно выработать иную систему ценностей. Ее пропагандировать, отстаивать. Тогда будет возможен диалог общества с властью, диалог между собой, где мы не хватаемся за оружие и не вопроизводим ситуацию «холодной гражданской войны». Это известный термин венгерских интеллектуалов. В 2000-х годах они проанализировали социально-политические процессы, протекавшие в Венгрии после «бархатной» смены режима на рубеже 1980-1990 годов. Ситуация выразилась в страшном неприятии мнения других, что привело к расколу гражданского общества. Коллективный интеллектуальный разум в России это великая сила. Так послевоенное советское общество много сил посвятило поискам новых смыслов жизни, гуманизации страны, попыткам уйти от тоталитарной психологии сталинского периода, о недопустимости репрессий. Теперь выставляются иные ориентиры: главное – патриотизм. Отсюда – антизападный и вообще антилиберальный настрой: мы носители истинной нравственности, «духовных скреп». Может быть власти так проще консолидировать свой электорат? При помощи других цементирующих общество моментов – хорошего образования, медицины, невороватого ЖКХ и пр. в нынешних условиях это делать сложнее... Оценка политической ситуации, данная Игорем Буниным, была менее эмоциональна. По его мнению, то, что произошло сейчас с Крымом, ударило по умеренному либерализму. Это подтвердил опрос, проведенный Центром политических технологий, правда, в одном районе Москвы. Он показал, что позиция ЛДПР, представляющей самый радикальный вариант джингоизма (шовинистический национализм в Англии, для которого были характерны пропаганда колониальной экспансии и разжигание национальной вражды) поднялась на 10 пунктов, «Единая Россия» получила 20 пунктов, Партия Навального – 4 пункта, коммунисты практически сохранили прежние позиции, «ничего не осталось» от «Яблока» - 1,5 пункта, в том же незавидном положении «Справедливая Россия» и «Гражданская платформа». Этот маленький пример позволяет понять тенденции, которые происходят в политической жизни. Вывод: то, что практически без единого выстрела Путин «взял Крым», пробудило все имперское, что было в сознании. Огромное количество людей, испытывающих комплекс неполноценности, почувствовали: «мы наконец-то империя». Рейтинг Путина и власти как таковой поднялся. Что понятно. Но при этом люди стали задаваться вопросом: почему начали отправлять теплые вещи в Крым, а не нам увеличивать пенсии? Сознание русского человека дуалистично, подчеркнул Бунин: с одной стороны сначала ощущается этот комплекс неполноценности, затем имперские амбиции, ощущение великой державы: мы можем всем противостоять. А с другой стороны, простые эгоистические человеческие чувства, что свойственно любому человеку, в любой стране. Но на практике, убежден Бунин, построить мобилизационное общество, в котором потребуют жертвы от каждого лично, в России невозможно, потому что оно атомизированное, неколлективистское. Общество, живущее собственными интересами. Вряд ли для кого-то этот вывод прозвучал откровением. А вот предложенные Игорем три в той или иной степени возможных сценария дальнейшего развития ситуации были интересны. Первый сценарий. Россия считая, что нам мало Крыма, вводит войска на Юго-Восток Украины. За чем последует холодная гражданская война. И в отсутствии военных действий, натовского десанта, будет реальная экономическая блокада и массированная поддержка оппонентов. У России нет серьезных союзников, даже Китай не стремится выступать в этой роли. Нам всем плохо. И в этой ситуации образ Путина – «наше все» – быстро рушится, а значит происходит и разрушение всей системы. Это очень апокалиптический вариант, но он вероятен. Не дай бог, чтобы он случился. Второй вариант. Мы не идем на Украину, но Запад остается в ощущении, что нарушены некоторые правила, на которых стоял мир: нельзя взять и отобрать у другого государства часть его территории, даже в такой тяжелый момент (Шотландия, при такой возможности, предусмотренной в конституции Великобритании, вот уже сколько времени не может выйти из ее состава!). Ощущая угрозу не совсем адекватных действий, западная цивилизация приступит к долгому экономическому удушению России, используя катарский газ, иранскую нефть и т.д. Это наиболее вероятный вариант, предположил Игорь Михайлович. Третий вариант, самый оптимистический, предполагает работу тайной дипломатии, попытки договориться с новым руководством Украины. Мы признаем Украину как государство, ведем переговоры с Западом и так далее. И, возможно, негативное отношение к России уйдет в песок. Что касается расстановки сил на политическом поле Украины перед намечающимися выборами, первый вице-президент Фонда «Центр политических технологий» Алексей Макаркин привел множество цифр и данных украинских политисследователей. Главный смысл сводился к тому что в электоральной политике убедительно лидирует кандидат, который, с точки зрения избирателей, совместим с Западом, но которого могли принять и в России. Похоже, что скорее речь идет о компромиссно-умеренной фигуре Петра Порошенко, а вовсе не об агрессивно настроенной Юлии Тимошенко. Впрочем, там все головокружительно резко меняется, вот Виталий Кличко отказался от участия в президентской гонке. Не всегда за заседании разгораются такие жаркие споры, как в этот раз. Попытки Олега Матвеева все-таки вернуть беседу к исключительно российским проблемам не увенчались успехом, что доказывало, что-что, а наше сознание далеко не в изоляции. Сугубо прагматичный поворот в разговоре сделал глава администрации Домодедово Дмитрий Городецкий. Он рассказал о визите к нему в округ министра культуры Крыма и начальника управления культуры Севастополя, которые приехали позаимствовать опыт. «Мы готовы 50 самых ярких и сильных специалистов направить в Крым. Если продвинутые муниципалитеты озаботятся и помогут – что в этом плохого? И получим третий сценарий Бунина. Ситуация с Крымом – никакой не аншлюс, не силовой сценарий, это нормальная поддержка соотечественников. Мне кажется, мы должны мягко, осторожно микшировать антагонистическую ситуацию в Европе и в США, которые как всегда все делают не своими руками, и спокойно двигаться к восстановлению нормальных координационных схем, которые работали в последние годы». «Мягко и аккуратно» – кто же с этим не согласен. Никто не говорил о том, что не надо поддерживать крымчан. Но, высказывали мнения другие члены Клуба, есть опасность впасть в иную крайность. Не следует рвать на себе рубаху, потому что ура-патриотизм очень дорого обходится. В том числе и тем, за кого заступаешься. Все шаги нужно очень хорошо просчитывать, обдумывая возможные последствия действий. Помощь Крыму вполне подходит к тому, чтобы объединить российских граждан. Но, возвращались к «эгоистическому» вопросу участники встречи, почему-то у нас не появляется национальная идея – поднять уровень жизни у себя в стране или решить проблемы собственного здравоохранения? Мы, вроде ее решили, потом взялись за образование и, наконец, блестяще справились с проблемой Российской академии наук, иронизировал президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян. И так справились, что неизвестно, сколько десятилетий будем отыгрывать назад. Наши амбиции пропорциональны нашему масштабу. Это наше богатство и наша проблема. То есть она – в нас самих. Мы с открытой душой готовы помочь людям в Крыму, а соседу, у которого ребенок болен, почему-то не получается. 
|
